Рассказ о том, как появилась на свет Киновселенная Marvel + бонусом видео проб Роберта Дауни Младшего на роль Железного человека.
Для начала наши главные герои (настоящие):
- Айзек Перлмуттер, глава Marvel Entertainment Прижимистый крохобор, скряга с деловой хваткой коршуна. Настоящий бизнес-ветеран.
- Ави Арад, глава креативного отдела Marvel Продюсер на всю голову. Рок-звезда. Вместе с Перлмуттером когда-то спасли Marvel от банкротства и выдавили конкурентов из компании. Настолько любит Человека-паука, что продюсировал ВСЕ полнометражки, включая Homecoming и Spider-Verse
- Кевин Файги. На момент начала нашей истории носит за Ави Арадом сумки. В прямом смысле. На сегодняшний день — один из самых влиятельных мужчин в индустрии развлечений. Да и в мире тоже, ведь он может заспойлериить вам четвертую, пятую и шестую фазу MCU сразу.
- Дэвид Мэйзел. Тёмная лошадка. Человек, который на самом деле виноват во всём произошедшем. На момент начала нашей истории — главный операционный директор Marvel.
Начнем с неожиданного: с жадности. Глава Marvel Айзек Перлмуттер не просто экономил на всём. Он был настоящим мистером Крабсом: запрещал сотрудникам выкидывать скрепки в мусор, контролировал термостат во всех офисах компании и ругал топ-менеджмент за перелеты бизнес-классом.Для человека, считающего каждый цент (и заставляющего сотрудников мерзнуть зимой и обливаться потом летом), наистрашнейшей трагедией в мире была продажа прав на Человека-Паука Sony. Представляете, кто-то зарабатывает деньги на вашем герое, но отдаёт вам жалкий процент? Перлмуттер совсем сходил с ума. Он неоднократно судился с Sony о пересмотрах условий договора (особенно после того, как первая часть заработала по миру 820 миллионов долларов).
К выходу второй части он создал специальный креативный комитет, который мучал Sony постоянными заседаниями на тему того, что Питер Паркер обязан во всех сценариях быть молодым гетеросексуальным мужчиной и (я не придумываю) ни в коем случае не лишился бы девственности до 16 лет.Но деньги, по признаниям Перлмуттера, были второстепенным вопросом. Больше всего он волновался, что Человек-Паук и многие другие герои Marvel, проданные тогда другим студиям, перестанут в массовом сознании ассоциироваться с комикс-издательством. Однажды по телевизору кто-то назвал Sony «создателями экранов Trinitron, Walkman и Человека-Паука». Айзек был в ярости. Но тем не менее, когда Ави Арад просил у него $80000 на ТО САМОЕ ЛОГО МАРВЕЛ, Перлмуттер долго отказывался и говорил «да давай наши парни нарисуют бесплатно!».
Но при этом Перлмуттер так сильно боялся убытков (абсолютно неизбежных в кинобизнесе), что не мог запустить кинопроизводство самостоятельно. Так и говорил: «мы займёмся этим, только если не будет никакого риска для денег и активов». И тут на должность главы операционного отдела пришёл Дэвид Мейзел — скромный, но деловой, бизнесмен, но фанат комиксов. Спустя некоторое время он пришел к Перлмуттеру с настоящей бомбой: "А что если мы можем получать больше 5% cо сборов каждого фильма по нашей лицензии?"
(Мейзел уже пересмотрел договор, на основе которого Paramount собирался снимать фильм про героя Deathlok (не путать с Deathstroke, Deadshot и Deadpool))
На самом деле, все это было лишь маневрами — дымом и зеркалами, чтобы Перлмуттер стал более восприимчив к большому проекту Мэйзела — фильмам про героев Marvel от Marvel.
Мейзел прочитал большую речь перед советом директоров, сказав, что фильмы про героев должны делать те, кто любит этих героев и знает, какие части их историй могут быть интересны зрителям.
Это, разумеется, не возымело никакого эффекта.
Тогда он сказал, что студия не только будет забирать со своих фильмов всю прибыль, но и будет контролировать даты выхода картин чтобы запускать линейки игрушек строго к премьере и зарабатывать ещё больше на сопутствующих товарах.
Это тоже не возымело никакого эффекта.
Ответ был такой: «Ты не Спилберг, поэтому всю компанию мы раком ради твоих кинофантазий поставить не можем. Придумаешь способ провернуть это без любых рисков — пиши, а иначе — отстань уже, задрал». Руководство рассчитывало, что на таких невозможных условиях Мейзел отступит от идеи. Кинопроизводство без рисков — это как шаффл «Сири, включи какую-нибудь музыку», который вдруг играет все треки подряд с вашего любимого альбома любимой группы.
Мейзел не отступил. Он попросил заморозить все текущие сделки по лицензированию персонажей (буквально вот-вот Капитан Америка должен был уйти Warner Bros., а Тор — Sony) и попросил некоторое время на обкашливание вопросиков. Итоговая договоренность с Перлмуттером была такая: если за год Мэйзел найдет 500 миллионов долларов, предоставленных компании на условиях без каких-либо рисков, Marvel так и быть начнёт делать кино.
Почти год спустя Мэйзел получил от банка Merrill Lynch заем в $525 миллионов долларов. По условиям договора Marvel могли снимать на них что угодно с двумя условиями: у фильмов должен быть возрастной рейтинг PG-13 и бюджет менее $165 миллионов.
Права на героев оставались у Marvel. Права на игрушки оставались у Marvel. Права на доход с мерча оставались у Marvel.
Главный страх Перлмуттера — убытки и потери — был преодолен удивительным образом. По договору, если план Мэйзела провалится и Marvel не удастся вернуть 525 миллионов, банку перейдут… права на фильмы по персонажам, которые и так не будут нужны Marvel после такого фиаско.
То есть у студии было четыре фильма-попытки. Если все четыре уйдут в молоко, то Marvel без каких-либо потерь в финансах или правах сможет вернуться к рисованию комиксов и продаже игрушек. Единственное — она никогда не сможет снимать фильмы про своих героев.
Никто особенно ни на что не надеялся. Ожидаемым сценарием было то, что фильмы «выйдут в ноль», а основная прибыль будет поднята на сопутке: игрушках и мерче. Ни о каких миллиардах за первые выходные тогда, в 2005 году, речи, разумеется, не шло.
Права на Айронмена тогда по какой-то большой случайности принадлежали New Line Cinema. Ролью интересовался Том Круз, из-за этого работа над фильмом была почти парализована. Никого другого студия кастить не хотела, а Том не торопился превращать интерес в подпись на договоре. К тому же главы студии не понимали, кому нужен герой, все время закованный в летающий железный костюм с маской. «Что это за бред? Как стальное тело может летать?», — говорил Боб Шей.
В Marvel дождались пока опцион на Железного Человека у New Line не истечет и просто не подписали New Line продление прав. Юридически придраться было нельзя, но это было явным нарушением «Голливудского этикета». New Line были просто в ярости, но сделать ничего не могли.
Через какое-то время Universal отдали Marvel права на Халка. Фильм Энга Ли 2003 года провалился, студия просто не знала, что делать дальше. Единственным условием было то, что марвеловского Халка прокатывали бы именно они (на остальные три фильма был подписан Paramount).
В итоге, после долгих обсуждений и споров был собран первоначальный кинолайнап Киновселенной Marvel: первые четыре фильма будут посвящены Капитану Америке, Тору, Железному Человеку и Халку. Никто, правда, не знал, с кого начать.
Для ответа на этот вопрос студии собирают фокус-группы из людей разных возрастов, полов и рас. Marvel же собрали дошколят и показали им арты героев, рассказали о суперсилах и оружии, а потом спросили «Какую игрушку вы хотите?»
Послушав детей, Арад, Мэйзел и Файги уехали заниматься экранизацией, пока остальная верхушка Marvel плотно взялась за разработку и производство игрушек Железного Человека к будущей премьере.
Небольшое отступление №1: в киноиндустрии очень мало денег приносят собственно фильмы. То есть они, конечно, приносят очень много денег (иногда), но делиться ими приходится с кучей компаний, людей и организаций.
Яркий пример: в 2012 году «MIB 3» заработали $624 миллиона в мировом прокате при бюджете около $200 миллионов. Половину забрали киносети, потом то, потом сё, а потом $90 миллионов пришлось заплатить Смиту и Спилбергу по договорам 1997 и 2002 года. И всё — фильм вышел в ноль.
Таких примеров очень-очень много. Именно поэтому индустрия очень-очень любит мерчендайз: игрушки, брендированные футболки, что угодно. Если в юротделе студии работают не дегенераты, с проданной футболки с логотипом фильма киностудия получает в разы больше, чем с билета в кино.
Поэтому важно не забывать, что всей MCU могло бы не быть, если бы не факап 20th Century Fox, в 2000 году перенесших премьеру первой части «Людей Х» и оставивших Marvel с голой жопой на морозе — то есть с кучей мерча по невышедшему фильму на полках и бешеными убытками.
(Но ничего, история расставила все по своим местам)
Возвращаемся к истории. Арад, Мейзел и Файги собрались снимать кино. Довольно быстро стало понятно, что каждый доллар, потраченный на «Железного Человека» — доллар, который нужно будет вернуть в банк. А когда ваш начальник Айк Перлмуттер, за этот доллар придется биться.
Бюджет первого «Железного человека» — $109 миллионов. Это на $30 миллионов меньше, чем Sony вложили в самую первую часть «Человека-паука». Понятно, что на такие деньги Тома Круза в кадр не поставишь.
На режиссёрский пост взяли Джона Фавро. До этого он снял три фильма, и последний (духовный наследник великого «Джуманджи» под названием «Затура») очень сильно провалился в прокате. Для студии Фавро был очень удобен: он знал материал, у него было видение проекта (смесь политического триллера с комедией) и у него не было имени или особых успехов (ну, кроме роли Пита в «Друзьях»), так что по ключевым креативным вопросам его было легко «продавить».
Первоначально на роль Тони рассматривались Колин Фарелл и Патрик Демпси. На кандидатуре Роберта Дауни-младшего настоял Файги, объяснив выбор тем, что только бывший наркоман и алкоголик будет в состоянии убедительно сыграть человека с зоопарком внутренних демонов.
Были долгие споры: с одной стороны, Дауни-мл. был «сбитым лётчиком», т.е. одновременно имел номинацию на «Оскар» и стоил бы Marvel сущие копейки. Однако постановку фильма надо страховать, а участие актёра с таким послужным списком рехабов увеличивало стоимость страховки.
В итоге Роберт пришел на пробы в строгом костюме и попробовал сыграть Тони. История сохранила видео этих проб (см. ниже), но не сохранила фото лиц менеджмента Marvel. По слухам, договор подписали прямо после «стоп!». Красивая легенда, но верится с трудом.
Первоначально злодеем должен был стать Мандарин. Но Перлмуттер узнал, что съёмки в Китае обойдутся в дополнительные $10-20 миллионов, поэтому решили обойтись Джеффом Бриджесом в роли Обадайи Стэйна.
Перлмуттер вообще вмешивался по поводу и без: говорят, что любимой его сценой были первые двадцать минут фильма, происходящие в пещере. Там не надо было тратиться на дорогие спецэффекты полетов, костюма и сражений.
В самом начале фильма по пустыне едет конвой из трёх Humvee. Если бы не Перлмуттер, их было бы десять. Деньги на одну из экшн-сцен Перлмуттер не выдавал до последней минуты, беспокоясь, что если расходы вырастут в другом месте, сцену придется вырезать.
Это совершенно психопатическое скряжничество бесило Арада, из-за чего он собрал вещи, продал акции Marvel и ушел работать над сиквелами «Человека-Паука» в качестве независимого продюсера.Уход Арада подтолкнул карьеру Файги. Он получил пост «president of production» (звучит круто, но на самом деле далеко по карьерной лестнице до Мейзела и тем более до Перлмуттера).
Именно Файги придумал вставить после титров первого «Железного Человека» сцену, в которой Тони встречает Ника Фьюри, который приоткрывает ему завесу тайны над некоей «большой Вселенной» и инициативой «Мстители».
Концепцию Киновселенной Marvel Мэйзел и Файги придумали вдвоем. Однако каждый из них объяснял преимущества идем совершенно по-разному:
Файги мечтал воссоздать мир комисков на экране, перенести в киноформу все эти синглы, ван-шоты, онгоинги, мини-серии, кроссоверы, эвенты и авторские раны (речь не о порезах, а о runs — последовательности выпусков, написанных или нарисованных одним автором).
А вот Мэйзел понял, что самая прибыльная тема в Голливуде — сиквелы. Именно на сиквелы люди чаще всего идут в кино (потому что знают, что ожидать), сиквелы легче производить, легче финансировать, их легче рекламировать и их сборы легче предсказывать.
Вернемся к истории. За год до премьеры «Железного человека» Marvel обнаружила, что сети магазинов не хотят оформлять предзаказы на мерч и линию игрушек по фильму. Плану «отбиться на мерче» постепенно приходит конец.
Никто из представителей торговых сетей не понимал, будет ли картина успешна: неизвестная студия наняла неизвестного режиссёра, который снимает фильм про неизвестного героя, которого играет актёр, появлявшийся на экране последний раз сто лет назад.
В Marvel очень сильно переживали. Комбо их четырёх попыток не хотелось начинать с промаха. Внутренние прогнозы студии, тем не менее, указывали на ориентировочные сборы в США около $100 миллионов. Какого же было удивление студийных боссов после того, как фильм собрал эту сумму в первые же выходные. Суммарно домашние сборы составили больше 300 миллионов, а вместе с мировыми почти 600.
Мейзел спросил у Перлмуттера, можно ли подарить Дауни-младшему и Фавро по машине (Бентли и Мерседес соответственно) в подарок за труды и старание.
Перлмуттер разрешил.
Так и началась Киновселенная Marvel.
А о том, что происходило с ней (и с кино вообще) дальше, читайте книгу Бена Фритца «The Big Picture».